Сегодня в самом сердце Еревана прозвучали аплодисменты, которые не имеют ничего общего с радостью. Это были тяжёлые, пронзительные хлопки — знак благодарности и одновременно глубокого горя. Люди стояли вдоль дороги в полной тишине, когда траурный кортеж медленно приблизился. Так страна прощалась с человеком, который для многих стал символом надежды и спасения — врачом Артавадом.

Его внезапная смерть стала потрясением, которого никто не ожидал. Артавад был не просто профессионалом высокого уровня — он был человеком, к которому обращались тогда, когда казалось, что выхода нет. Его имя произносили с уважением, а порой и с благоговением. «Он делал то, чего другие боялись браться», — говорят его пациенты. А потому новость о его уходе пронзила общество, словно ледяной удар.

Когда утром появились первые сообщения, многим казалось, что это ошибка. Но реальность оказалась беспощадной: страна лишилась одного из самых преданных и талантливых врачей.
Люди, которых он когда-то спас, рассказывали, что Артавад умел вернуть не только здоровье, но и внутреннюю силу.
«Он одним словом мог заставить поверить, что ты выдержишь», — вспоминает женщина, которой он подарил второй шанс на жизнь.

Момент, когда из больничного холла вынесли гроб, стал невыносимо тяжёлым. Наступила тишина, настолько густая, что казалось — даже воздух остановился.
Некоторые стояли, опустив голову, другие прижимали ладони к лицу, пытаясь скрыть слёзы.
Каждый задавался одним и тем же вопросом: как мог уйти человек, который столько раз вытаскивал других с края пропасти?

Коллеги Артавада признаются, что в последние недели он работал изнурительно много. Тяжёлые операции, экстренные вызовы, дежурства без отдыха — он отказывался передавать смену, если считал, что пациент нуждается именно в нём. Он часто повторял:
«Я не имею права отступать, пока у человека есть шанс».
И эти слова определяли весь его путь.

Медицинское сообщество обсуждает и возможные причины трагедии. Некоторые считают, что его организм просто не выдержал постоянного перенапряжения. Но никто не слышал от него жалоб — он всегда ставил чужие жизни выше собственной.
«Он жил этой профессией. Она была для него больше, чем работа», — говорит один из его учеников.

Когда траурная машина направилась в сторону кладбища, толпа неожиданно начала аплодировать.
Сначала тихо, робко. Затем громче, увереннее, сильнее.
Эти аплодисменты стали самым искренним «спасибо», которое могли выразить люди. Это был их способ сказать, что вклад Артавада невозможно измерить словами.

За машиной двигалась огромная процессия.
Там были люди всех возрастов: дети, которых он спас в младенчестве, взрослые, которым он подарил долгие годы жизни, пожилые пациенты, вернувшиеся к семье благодаря его мастерству.
Каждый из них нёс частицу памяти о нём.

Когда церемония завершилась, над городом повисла тягостная тишина.
Ереван словно утратил часть своего сердца — ту тихую, лечащую силу, которой был Артавад.
Многим казалось, что город стал пустее, темнее.

Но один из учеников врача сказал слова, которые заставили многих задуматься:
«Учитель не ушёл. Он остался в каждом нашем движении, в каждом принятом решении, в каждом пациенте, которого мы будем спасать дальше».

Эти слова стали напоминанием: Артавад оставил после себя не просто память.
Он оставил опыт, школу, философию, которая будет жить долгие годы.
Он оставил людей, которые продолжат его дело — так же честно, самоотверженно и бесстрашно.

Сегодня страна проводила своего лучшего врача.
Но его след не исчезнет.
Он останется в тех жизнях, которые он изменил, и в тех, кто теперь будет лечить так, как учил он — с верой, что невозможное иногда всего лишь слово.